В четыре часа я снова позвонила и вежливо, несмотря на головную боль и страстное желание поспать хоть немного, спросила, почему бы уже не прекратить дикие вопли в ночи, ибо наша семья насладилась ими вполне достаточно, и соседи, полагаю, тоже. Здание находится в примерно 200 метрах от городской управы, и кто-нибудь, ответственный за тишину в ночное время, за час вполне мог бы добраться до цели даже ползком. (Говорить приходилось громко, дабы перекричать утробный вой). Девушка горестно сообщила, что нет никакой возможности найти тех, кто эту сигнализацию установил и умеет ее нейтрализовать, но они делают все возможное и даже невозможное, чтобы дать нам возможность провести остаток ночи в тишине.
В пять утра мы встали, все равно через полчаса зазвонит будильник.
В половине восьмого я выходила из дома под веселое завывание ветра и грустное пение сигнализации – они скоординировались и продолжали концерт по заявкам.
Сижу на работе, безуспешно пытаясь держать глаза открытыми, и размышляю, не подать ли на них в суд за временную утрату работоспособности.